Судьба машин

Артем Берецков


Крупнейшая в России машиностроительная корпорация — ОМЗ — фактически перешла под контроль государства. Этап создания и становления компании на этом можно считать завершенным. Проведены все необходимые структурные построения, позволившие ОМЗ встать на ноги, создана эффективная команда менеджеров. Однако с определением дальнейших путей развития ОМЗ власть все еще медлит.

Политика российских властей по огосударствлению целых отраслей экономики активно набирает ход. Создан госхолдинг в вертолетостроении, формально под одно крыло собраны самолетостроители. На подходе к объединению — судостроительные предприятия. Крупнейшим отечественным автомобилестроительным предприятием — АвтоВАЗом — управляет государственный "Рособоронэкспорт". В нефтегазовой отрасли продолжается консолидация активов вокруг "Газпрома" и "Роснефти". В машиностроении государство добилось фактического контроля над двумя крупнейшими компаниями — "Силовыми машинами" и ОМЗ.

Перемены в структуре собственности ОМЗ произошли осенью прошлого года. Газпромбанк — "дочка" государственного "Газпрома" — выкупил тогда контрольный пакет акций у частных владельцев. К настоящему моменту Газпромбанк добился контроля почти над 95% акций ОМЗ. Теперь, когда государство в лице Газпромбанка обеспечило контроль над компанией, возникает вопрос: как сохранить то, что есть сейчас, и как развиваться дальше?

За что боролись

Стоит напомнить, что ОМЗ создал в середине 90-х годов прошлого века нынешний министр экономики Грузии Каха Бендукидзе, объединив с группой единомышленников крупнейшие предприятия тяжелого машиностроения страны. И, несмотря на звучащую в его адрес критику, опыт ОМЗ, пожалуй, можно оценить как один из самых успешных в машиностроении.

В момент основания ОМЗ в 1996 году Уралмаш, как, впрочем, и другие предприятия группы, не мог свести концы с концами. Заказов от российских металлургов, нефтяников, энергетиков и горнодобывающих компаний не было. Новые владельцы прежде всего занялись увеличением продаж и повышением эффективности производства, а также корпоративным строительством. Как рассказывает Бендукидзе, многие тогда считали, что заниматься машиностроением неразумно в связи с долгосрочностью инвестиций.

Но владельцы ОМЗ решили по-другому. Средства были вложены в инжиниринг и создание новой техники, в частности в производство горного оборудования. За несколько лет существенно модернизировались все модели экскаваторов марки ОМЗ. Объем инвестиций в Уралмаш с конца 90-х годов превысил $40 млн.

Становление ОМЗ не обходилось без корпоративных войн (достаточно вспомнить историю с "Красным Сормово") и скандалов с местными властями. Однако это не помешало компании увеличить продажи с $240 млн. в 2000 году до $650 млн. в 2005-м.

Компания одна из первых вышла на мировой рынок капитала, разместив свои акции на европейских биржах, и начала процесс реструктуризации активов, смущая чиновников и собственный менеджмент малопонятным словом "аутсорсинг".

Опыт реструктуризации ОМЗ впоследствии взяли на вооружение многие российские компании, в том числе нефтяники и металлурги. Мода на выделение непрофильных производств и реструктуризацию неповоротливых гигантов советской индустрии актуальна и сегодня.

В последние годы компания развивалась за счет выхода на новые рынки, в первую очередь в Индии и Китае. ОМЗ начали экспансию и за рубежом: были приобретены активы в Румынии, США и на Украине. Самым серьезным стало приобретение Skoda Steel и Skoda JS. Так ОМЗ получили выход на европейские рынки.

В результате ставка на рост продаж, оптимизацию производства и внедрение нового инжиниринга позволила не развалиться заводам так, как это произошло с огромным количеством предприятий. При этом, отметил источник в ОМЗ, с момента основания компания существовала в равных условиях с западными производителями, никаких пошлин на ввоз аналогичной продукции в Россию правительством не вводилось. Однако самой привлекательной частью бизнеса ОМЗ для государства оказалось производство атомных реакторов.

Расщепление ядра

В последнем отчете собрания акционеров компании признается, что "негативное влияние на развитие бизнеса в 2006—2007 годах окажет завершение контрактов по атомному дивизиону ОМЗ". На деле это означает, что возможные проблемы с заказами и сбытом атомной продукции у ОМЗ будут уже в следующем году.

И это неудивительно. Крупные контракты на поставку оборудования для АЭС в Индию, Китай и Иран практически завершены, внутреннего заказа нет, а международные проекты без поддержки государства невозможны.

На реплики не слишком компетентных критиков, упрекавших бывший менеджмент ОМЗ в провале международного тендера на строительство АЭС в Финляндии, лучше всего ответил нынешний глава Росатома.

"На мой взгляд, такая оценка некорректна и бессмысленна, — заявил Сергей Кириенко. — Это как после драки кулаками махать".

По его словам, "России необходимо иметь конкурентоспособную продукцию, отвечающую современным требованиям. …Мы не получим контрактов за границей, если не будем иметь масштабную программу строительства АЭС на своей территории", — добавил глава Росатома.

Частные российские инвесторы ушли из ОМЗ в конце прошлого года. Ушли спокойно, без всяких скандалов. Последней оценкой их деятельности может служить опубликованная на прошлой неделе финансовая отчетность ОМЗ за 2005 год. Согласно этому документу выручка ОМЗ за год выросла на 27% и составила около $667,1 млн., EBITDA увеличилась на 50% — до $59,4 млн. При этом коммерческие и управленческие расходы компании снизились с 20% до 16%. Таким образом, государству досталась вполне эффективно работающая компания. Теперь госменеджеры, которым доверено возрождение атомной индустрии России, должны определить как судьбу отрасли, так и судьбу атомного бизнеса ОМЗ.

Претендентов, собственно, двое — Росатом во главе с Сергеем Кириенко и "Газпром".

Ведомство Кириенко интересует только один из четырех дивизионов ОМЗ, именно тот, что приносит большую часть прибыли. Основной продукт этого дивизиона — корпуса реакторов для АЭС. Не совсем понятно, что станет с другими хорошо отлаженными бизнесами, не зависящими от государственного покровительства.

Глобальная идея Сергея Кириенко — собрать под своим крылом всю производственную цепочку в атомной энергетике. На базе производителя атомного топлива — государственной компании "ТВЭЛ" — он задумал создать корпорацию "Атомэнергомаш" и включить в нее атомный дивизион ОМЗ, производителей оборудования для АЭС, а также основного российского подрядчика по строительству за рубежом — ОАО "Атомстройэкспорт". Ранее его акции были выкуплены все тем же Газпромбанком у частных акционеров ОМЗ. Примечательно, что "Атомэнергомаш" недавно подписал соглашение о создании совместного предприятия с частной компанией "ЭМАльянс", владеющей "ЗиО-Подольск" и "ЗиОМар" еще с советских времен. Таким образом, Росатому будет принадлежать контрольный пакет в СП.

Замысел Кириенко весьма амбициозен: "Нужно построить вертикально интегрированный холдинг, который по аналогии с "Газпромом" можно будет назвать "Атомпромом". Необходимость создания подобной структуры была донесена главой Росатома до президента России Владимира Путина.

В соответствии с обнародованными планами Росатом построит в России до 2030 года 40 новых энергоблоков по 1 гВт каждый. Любопытно отметить, что таких масштабов атомного строительства не было еще нигде и никогда, даже в могущественном СССР.

Не смущают Кириенко и инвестиции, необходимые для такого строительства, — по меньшей мере $60 млрд. "Создание одного энергоблока обходится примерно в $1,5 млрд.", — сказал "Профилю" пресс-секретарь Росатома Сергей Новиков.

Похоже, Кириенко уверен, что такие средства государство найдет. Где брать профессиональные кадры для решения подобных задач, Сергей Владиленович, наверное, тоже знает. Ведь в строительстве одной только АЭС требуется задействовать около 80 тыс. специалистов, тогда как на всех предприятиях ОМЗ трудятся лишь 14 тыс. человек.

"Газпром", в свою очередь, имеет собственные виды на развитие энергетики. А глава "Газпрома" Алексей Миллер заявил недавно, что компания собирается стать лидером на энергетическом рынке, развивая собственные проекты. Поэтому вопрос о том, будет ли вообще Газпромбанк расставаться с акциями ОМЗ, остается открытым.

Однако сейчас перед ОМЗ и атомным бизнесом встают не только административные проблемы. ОМЗ нужны новые заказы, а атомной индустрии — новые реакторы.

В последние годы Китай инвестировал в развитие собственных машиностроительных мощностей десятки миллиардов долларов. И лишь в ряде сегментов по технологии ОМЗ до сих пор сохраняли за россиянами конкурентные преимущества. Но уже очень скоро без масштабных инвестиций в совершенствование технологий и оборудования ОМЗ могут проиграть гонку за перспективные рынки не только таким гигантам, как Siemens или General Electric, с которыми в свое время планировал бороться Бендукидзе, но и китайским производителям.

По словам генерального директора ОМЗ Сергея Липского, кризис управления и технологий в энергетическом машиностроении грозит смертью предприятиям отрасли уже через два-три года. Отсутствие заказов и средств делает российские заводы карликами в сравнении с иностранными конкурентами.

"Рынки энергетического оборудования Китая, Индии и Ирана в ближайшее десятилетие оцениваются в $50 млрд., — заявил Сергей Липский. — Однако отечественные предприятия уже не способны самостоятельно включиться в конкурентную борьбу с гигантами мирового машиностроения".

Ответа из государственных структур, по всей вероятности, следует ожидать в ближайшее время. Не затянули бы только.

Источник информации
Опубликовано 28.07.2006